Однако неаккуратное обращение со смарт-контрактами, прежде всего, со стороны законодателя, может существенно замедлить их внедрение. Поэтому связанные с ними инициативы лучше оценивать на самых ранних стадиях.
Законотворческий май запомнится принятием в первом чтении сразу двух законопроектов, касающихся новых цифровых категорий в праве. Проект о цифровых финансовых активах (ЦФА), который задумывался, чтобы обеспечить, прежде всего, защиту от недобросовестного привлечения денег в рамках размещения токенов (т. н. ICO). И проект изменений в ГК, направленный на закрепление на общем уровне основных понятий и правил регулирования цифровых прав и цифровых денег.
И в одном, и в другом проектах есть предложения по регулированию смарт-контрактов — сделок, полностью или частично исполняемых с помощью программных алгоритмов. О них и поговорим.
Зачем их в принципе регулировать
Смарт-контракты при правильном подходе можно встраивать в полноценную работу уже сейчас. Однако смысл их фиксации в законе в том, чтобы снять лишние вопросы и риски, которые могут возникнуть при проверках госорганов, в судах, у нотариусов и т. д. Рамочное регулирование упрощает внедрение полноценных самоисполняемых сделок в промышленных масштабах.
Где смарт-контрактам место
Смарт-контракты касаются всего бизнеса, а не только небольшой части инвестиционных сделок в рамках ICO.
Законопроектом об изменениях в Гражданский кодекс предлагается зафиксировать смарт-контракты непосредственно в общем документе (ГК). И это правильный подход. Он не позволяет общим правилам «расползаться» по специальным законам. Не порождает на практике ненужных споров о применимости к отношениям, которые не регулируются специальным законом.
Однако определение смарт-контрактов есть и в проекте о ЦФА, хотя там ему совсем не место. Во-первых, в них просто нет потребности — если упоминание смарт-контракта убрать, ни одна из норм не потеряет смысл, а цели проекта будут по-прежнему достижимы. Во-вторых, непонятно, как соотносятся смарт-контракты из проекта о ЦФА со сделками с «автоматизированным исполнением обязательств» из правок в ГК.
Какое определение лучше
Несмотря на то, что закон о ЦФА должен быть совместимым с ГК на уровне определений, сейчас это не так. Различаются и дефиниции смарт-контрактов.
Авторы проекта о ЦФА, похоже, просто позаимствовали подход белорусских коллег, нормативно определивших смарт-контракты в декабре 2017.
В результате, в проекте фактически просто описали умные контракты в том виде как увидели их в ICO, и как они работают на популярных блокчейн-платформах (прежде всего, EthereumВиталика Бутерина). Это не очень профессиональный подход по разным причинам, но, в том числе, потому что ставит под вопрос контракты, которые технологически работают по-другому, но при этом несут ту же ценность для бизнеса.
В проекте изменений в ГК к определению смарт-контрактов более вдумчивый подход. Авторы использовали метод описания сути отношений, а не внешних признаков. В итоге, предлагают не вводить новую сущность, давая специальное определение, а лишь уточнить уже существующие положения по сделкам и обязательствам (даже не используя термин «смарт-контракт»).
Это правильнее, поскольку соответствует одному из правил эффективного нормотворчества — минимально необходимым изменениям, т. е. таким изменениям, которые позволяют урегулировать новые отношения и сферы с минимальной корректировкой законодательства.
С практической точки зрения это тоже плюс, т. к. позволяет более эффективно внедрять новые технологии, способные существенно изменить деловую практику.
Какова сфера применения
Применение смарт-контрактов значительно шире, чем ICO и операции с токенами. В действительности, в них прежде всего, заинтересован реальный сектор. На них можно автоматизировать договорные и корпоративные правоотношения.
Смарт-контракты в цифровой экономике нужны для обычных сделок (которых 99%), а не только транзакций внутри ограниченной блокчейн-среды (где по-прежнему пока доминирует хайп, но не всегда конкретная деловая ценность).
Поэтому попытка авторов проекта о ЦФА искусственно ограничить сферу для смарт-контрактов только цифровыми транзакциями выглядит странно.
Проект изменений в ГК эту ситуацию исправляет. Важно, чтобы реальный, не связанный с криптоэкономикой бизнес воспринимал смарт-контракты как то, чем может воспользоваться уже сегодня.
Что это за форма
Пока юридическое сообщество не пришло к единому мнению о сути смарт-контракта — варианты квалификации разнятся, включая такие экзотические как отнесение к новому виду договора.
Авторы проекта о ЦФА решили придумать для смарт-контрактов новую, неизвестную нашему праву форму договора — электронную.
Совершенно не обязательно захламлять законодательство новыми сущностями, когда в них нет потребности. Форму смарт-контрактов достаточно приравнять к письменной форме сделок. (И тем более не пытаться сделать из них отдельный вид договора.)
Такое решение имеет большое практическое значение, поскольку позволяет избежать ненужных споров о том, была ли заключена сделка, согласованы ли её условия и какие правила к ней следует применять сторонам. Как работать с письменными сделками прекрасно знают и бизнес, и государственные органы с судами. И к общей удаче, именно такой подход реализован в предлагаемых изменениях в ГК.
Должна ли быть привязка к технологии
Авторы проекта о ЦФА решили наступить на классические грабли при регулировании технологических отраслей — включили в определение смарт-контракта привязку к конкретной технологии (распределённых реестров).
Разработчикам изменений в ГК удалось избежать этой ошибки в отношении смарт-контрактов (правда, при определении понятий «цифровые права» и «цифровые деньги» рука авторов дрогнула и в тексте появились децентрализованные информационные системы).
Отсутствие указания на конкретную технологию абсолютно разумно, т. к. смарт-контракты на распределённых реестрах — лишь один из множества сценариев автоматизации правоотношений. Могут быть и другие варианты. И целесообразно конкретное технологическое решение оставлять на усмотрение сторон сделки, а не предписывать что-то определённое.
Такой подход соответствует и одному из базовых принципов нормотворчества — технологической нейтральности. Иначе придётся переписывать законы каждые 2–3 года, под очередные новые технологии. Что вряд ли разумно, учитывая всё возрастающую нагрузку на законодателей.
Что дальше
Подводя итог. После появления проекта изменений в ГК увеличились шансы, что смарт-контракты получат нормальное регулирование, которое стимулирует к их активному внедрению. Что, в свою очередь, поможет бизнесу повысить эффективность правоотношений, снизить транзакционные издержки и споры из-за неисполнения обязательств.
Для начала неплохо бы синхронизировать два законопроекта. Будет совершенно логично убрать упоминание смарт-контрактов из проекта о ЦФА.
Предложенные же изменения в ГК разумно дополнить положениями, которые уже на первоначальной стадии позволят снять некоторые проблемы для бизнеса при внедрении смарт-контрактов.
Так, желательно дополнить правилами приоритета между версиями договора на естественном и машиночитаемом языке (смарт-контракте), уточнить порядок применения смарт-контрактов в расчётах, зафиксировать общие правила использования смарт-контрактов в корпоративных отношениях.
Законопроект можно продолжать совершенствовать, но уже сейчас есть шанс, что появится адекватное регулирование смарт-контрактов, не зацикленное вокруг модных сейчас слов ICO и «токены». Остаётся надеяться, что процессе доработки этого законопроекта он не наполнится правками, которые сведут на нет всё позитивное, и оставят смарт-контракты уделом криптоактивистов.
Книга о смарт-контрактах
Больше и глубже о смарт-контрактах можно прочитать в моей книге «Смарт-контракты: что, зачем и как» — https://www.simplawyer.com/store/smart-contracts/smart-contracts-book/
