Криптоэкономика продолжает удерживать внимание, причем не только делового сообщества, но уже и зрителей вечерних новостей. Скачкообразный рост (и падение) курса биткойна, многомиллионные привлечения инвестиций через ICO (Initial Coin Offering, выпуск и публичное предложение новых токенов) пока дают возможность генерировать повышенную маржу и надежды. Скептики видят в этом растущий пузырь, аналогичный ситуации с доткомами в 2000 г. Это не единственный риск. Неопределенность с правовой защитой инвестиций и, более того, их легальностью повышает эти угрозы.
Российские регуляторы и законодатели периодически обещают криптозаконопроект в обозримом будущем. Но их позиция пока не выглядит однозначной. За последние пару лет отношение к криптоэкономике прошло путь от предложений об уголовной ответственности за операции с биткойнами до провозглашения блокчейна новой нефтью и заявлений от ключевых игроков финансового сектора об использовании распределенных реестров. И обратно – до подчеркнутой прохладности (с уголовным делом за обменные операции с биткойнами), предложений Минфина сначала ограничить операции частных лиц, а позже сделать их аналогичными покупке облигаций федерального займа. А еще до требований Минкомсвязи по применению российской криптографии, идей ЦБ ограничить биржевую торговлю и в принципе снова считать цифровые валюты денежным суррогатом.
Вероятно, законодатель все еще определяется, кого защищать: инвесторов, эмитентов, общество или всех сразу — и от каких рисков. Ответы на эти вопросы во многом помогут структурировать требования к регулированию новых активов.
Есть несколько групп интересов, требующих защиты. Во-первых, это в общем виде публичные интересы. Основное опасение в том, что, используя анонимность операций, недобросовестные участники будут отмывать деньги, полученные преступным путем. Этот вопрос волнует регуляторов практически всех юрисдикций: действительно, на деньги от незаконной деятельности (например, наркоторговли) можно купить биткойны, вложить их в новые монеты в рамках ICO – и вот, новая компания собирает свои миллионы и делает на них уже белый бизнес.
Нет сомнений, что актив, в архитектуре которого заложена анонимность, несет риски. Но кардинально некорректен подход, когда из-за рисков пытаются ограничить оборот. С таким подходом следовало бы ограничить наличные деньги, транспорт, бытовые приборы и в принципе все что угодно. В реальности в отношении операций с криптовалютами нужна стандартная процедура KYC (идентификации и проверки клиента). Требования идентификации участников операций могут предъявляться к эмитентам криптоактивов, организованным посредникам вроде бирж и, возможно, банкам при зачислении на счета фиатных средств, полученных от обменных операций с цифровыми активами.
Во-вторых, отдельный пласт интересов, которые требуют внимания, относится к инвесторам и эмитентам. Чтобы с ними разобраться, нужно понять, что из себя представляют криптоактивы – токены и криптовалюты — и как их разнообразие может учитываться в правовой системе.
Прежде всего, не стоит воспринимать криптоактивы как что-то совершенно не вписывающееся в рамки закона. Перечень объектов гражданских прав открыт. Поэтому любое имущество, имеющее необходимый набор признаков – определенность и обособленность от других объектов, возможность привязки к конкретному лицу, соответствие закону, — является объектом гражданского оборота. У криптоактивов все эти признаки есть. Получается, уже сейчас их оборот не запрещен. Однако он находится в серой зоне — отношения прямо не урегулированы нормативными актами, что влечет риски юридической неопределенности.
Ключевой элемент сегодняшней криптоэкономики – криптовалюта (токен) — это, по сути, лишь технологическая оболочка. Значение имеет экономическое содержание, упакованное в цифровой актив. Можно выделить, как минимум, несколько видов токенов:
- без обещания эмитента выдать что-либо инвестору взамен. В таком случае речь может идти о безвозмездной сделке;
- долговые, предполагающие возврат инвестору вложений в токены в том или ином виде (по своей природе такие токены схожи с обычными облигациями);
- плата за действия внутри системы. Токены позволяют проводить необходимые операции (например, оплата «эфиром» операций в блокчейн-платформе Ethereum);
- «акции», т. е. такие токены, владение которыми предоставляет инвестору определенные права, схожие по природе с правами акционеров (на получение части прибыли, на участие в управлении и т. д.).
- с обещанием определенных выгод в будущем. Токены могут предусматривать предоставление инвестору определенных привилегий – скидок и бонусов при последующем приобретении товаров или услуг эмитента, специальных поощрительных программ и т. п.;
При этом общим правилом для эмитентов любых цифровых активов должно стать требование подробно рассказать об активе – о правах покупателей или их отсутствии, бизнес-модели проекта и т. д. В основу для работы над такими правилами можно положить стандарты раскрытия информации эмитентами ценных бумаг. С точки зрения налогообложения имеет смысл прямо исключить НДС на реализацию криптоактивов, как минимум, в случаях, когда по своей природе такие операции с другими инструментами не должны облагаться (например, если они являются инвестиционными, аналогичны операциям с ценными бумагами и т. п.).
Такие меры позволят направить новую волну денег в экономику, а не в подполье.
В связи с криптоактивами возникает два типа прав: права на активы и права из активов. Права на активы связаны со сделками – их покупкой, меной и т. д. Эти права должны безусловно защищаться. В принципе, они уже автоматически относятся к «иному имуществу» по ГК. Однако, для упрощения общения с госорганами, нотариусами и другими лицами, ожидающими исключительно прямого указания в законе, можно ввести категорию цифрового имущества, в которую и включить криптоактивы (токены, криптовалюты). По сделкам с ними достаточно уже общих гражданско-правовых правил и, возможно, напоминания Верховного Суда нижестоящим о том, что незапрещенные сделки разрешены.
Но сами по себе токены в большинстве случаев не имеют ценности в отрыве от их экономического содержимого. Поэтому защита прав инвесторов, возникающих из активов, будет зависеть от их коммерческого наполнения, на которое покупатели рассчитывают на основании информации от эмитента. По сути, так сейчас и происходит в ряде стран: в США, Сингапуре и других государствах придерживаются позиции, что, если токены по набору прав похожи на ценные бумаги (в том числе в случае, когда инвесторы ожидают потенциального дохода или права принимать определенные решения в проекте), следовательно, к ним должны применяться нормы о ценных бумагах в полном объеме, включая, например, обязанность по их полноценной регистрации и раскрытию информации. Такой же подход нужен и с другими типами токенов — к ним должно применяться законодательство, регулирующее объекты, наиболее близкие по экономическому смыслу.
